Я не знаю, как давно в моей голове поселился образ женщины. Я не знаю, кто она, и почему я вижу её. Красивая, светловолосая, хрупкая, нежная и невероятно живая незнакомка. Она идёт куда-то в полной темноте. Я знаю, что вокруг неё яркий свет, большая комната с множеством окон, через которые яркое летнее солнце посылает свои лучи моей таинственной незнакомке, образу в моей голове. Но ей темно, она не видит света солнца, не видит большой красивой, но полупустой комнаты, не видит мужчину, внимательно следящего за ней, и, самое главное, она не видит пути, по которому идёт, потому что на её лице маска, закрывающая глаза, не пропускающая ни капли света. И ещё ей страшно, потому что она знает, что впереди. Она очень напряжена, всё её тело буквально дрожит от напряжения, а может и от лёгкого ветерка, проникающего в комнату через открытое окно. Она совершенно обнажена, и лёгкий ветерок беззастенчиво исследует хрупкое тело девушки. Она поворачивает голову, туда, где как ей кажется, сидит мужчина с тяжёлым взглядом, ошибается почти на полметра, но не знает об этом. Ещё секунда промедления, и она сделала первый шаг, продуманный, точно рассчитанный шаг.
Она уже идёт в полной темноте. Ничего…  не видно совершенно ничего. Губы шевелятся, но не слышно ни звука. Она помнит, что должна вести себя тихо. Безостановочно, но беззвучно губы шепчут слова «пять, шесть, семь…». Она считает шаги. В голове пустота, ни одной лишней мысли, темнота и тишина, мир вокруг перестал существовать «восемь, девять, десять…».Только темнота и шаги, главное не сбиться «одиннадцать, двенадцать…». Сейчас надо повернуть, осторожно и чётко, у правой ноги чувствуется тепло. Повернуть, нельзя ошибиться «тринадцать, четырнадцать…». Острая боль пронзает босую ногу, дыхание сбивается, видимо она сделала слишком короткий шаг, «пятнадцать…» длинный, мышцы на ногах ясно почувствовали натяжение, носочек вытянулся, сердце заколотилось. Нога касается холодного пола. Больно. Кричать нельзя, шуметь нельзя, она втягивает воздух и идёт дальше «шестнадцать…».  Капельки крови оставляют следы на полу, она чувствует это. На секунду охватывает паника «Кровь! Какое число дальше? Сбилась?» нет, она помнит «семнадцать, восемнадцать…». Боль в ноге отвлекает, старательно притягивает к себе внимание и возбуждает? Да, возбуждает и дразнит «девятнадцать двадцать…». Она знает, что Он с жадностью смотрит на алые капли, что отмечают её путь «двадцать один, двадцать два…». Ещё один поворот, она хорошо помнит, здесь нужно повернуть чуть больше. Внутренне улыбаясь, она идёт дальше «двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять…». Моя незнакомка почти пришла, осталось несколько шагов «двадцать семь, двадцать восемь…». И вновь острая игла боли вонзается в ногу, теперь левая, близко к пальчикам. Правую ногу она, оступившись, ставит очень близко к источнику тепла, её почти обжигает. И вновь ни звука. Боль пробегает волной по всему телу. Она готова идти «двадцать восемь, двадцать девять, тридцать…» Теперь Он лишь в шаге от неё. Она слышит… или ей кажется… как Он дышит.
Изящно и плавно, привычным движением она опускается на колени. Она улыбается, боль, страх и темнота совершенно не тревожат хрупкую обнажённую девушку. Две ошибки, лишь две из трёх, она смогла, в следующий раз будет ещё лучше. Он поднимает её и усаживает рядом с собой на что-то мягкое, их любимый плед. Она целует его руки, счастливая и спокойная, он покрывает нежными поцелуями красивые ножки, не обходя стороной две маленькие ранки. Всего через несколько минут начнётся буря, боль наконец-то сможет по праву занять все её мысли, будет много звуков, криков и стонов, но это потом. А сейчас Он снимает с неё маску, и она видит свой путь усыпанный розами. Нет, не лепестками, розами. Целый букет, разложенный чудесным лабиринтом. Красивые и опасные цветы, которые попробовали её кровь на вкус. Розы и свечи, всё же есть в их мире место романтике. И это лишь один из множества вариантов того, как подарить любимые цветы девушке, любящей боль.