Ивонна замолчала. Иван раскурил электронную сигарету.

- Да-а-а, - выпустил Иван облако пара, - А я-то думал, в этом все же есть что-то хорошее! Что-то притягательное!

Ивонна молчала.

- Но теперь, после твоей истории... Что делать-то? Как быть? А впрочем, - поразмыслил Иван, - почему бы не принять это как часть себя? У тебя есть любимый человек, он разделяет твои пристрастия, тебе больше ни к чему уединяться незнамо с кем по дешевым гостиничным номерам... Устраивай себе периодически эти встряски, до слез, до воплей, подкармливай этого зверя - и он успокоится...

- Он ненасытен, - грустно вскинула брови Ивонна, - Слушай, что было дальше. Месяц назад я осуществила свою мечту. Чтобы все было по-настоящему. Мы подговорили двух парней, друзей Влада. Один сел мне на ноги, другой - на спину, а Влад хлестал со всей силы проводом. Мы договорились, что мне не оставят никакого выхода, никакого стоп-слова. Что Влад будет продолжать несмотря на любые мольбы.

- И тебе действительно пришлось попросить о пощаде?

- Сразу же! И долго потом просила! Но он не останавливался. Все было как мы запланировали. Это был кошмар наяву. Я три дня потом с ним не разговаривала. Никак не могла взять в толк, как это он меня не пожалел.

- Ах вот мы какие.

- Такие, да.

- Знаешь, есть одно средство тебе помочь, - предложил Иван, - правда, всего на три часа. Шарахни грибов. У меня как раз есть. Урожай этой осени.

- Ну ты даешь... Еще и наркоманкой стать не хватало...

- Не дури. Какой твой вес?

- Это еще зачем? Пятьдесят пять.

- Так-так... - Иван принялся что-то вычислять на телефонном калькуляторе, - Да, как раз есть оптимальный дозняк.

- Ванька, сволочь! Пользуешься моим бедственным положением! А впрочем, уж лучше грибов, чем в петлю... Только какой же это выход? Самообман, забытье! А впрочем, была не была...

Иван удалился на кухню и спустя минут пять вернулся с чашкой и глиняным чайничком.

- Все заварилось. Наливай и пей небольшими глотками.

- Пахнет как грибной суп, - улыбнулась Ивонна.

- Ваня, а что меня ждет? - отрешенно поинтересовалась Ивонна спустя минут десять, - На чем мне сосредоточиться? Вообще, на что это похоже?

- Ни на что, - пробормотал Иван. Его голос доносился до Ивонны будто сквозь туман, - А сосредоточиться советую на родителях, хотя они тебя пальцем не тронули, как ты утверждаешь, и у вас до сих пор прекрасные отношения...

Узор на обоях скоро пришел в движение; в ушах загудело как на взлетной полосе. Мысли ворочались, будто чужие, и скоро сошли на нет.

Отец и мать, в своем нынешнем облике, и даже как будто старше, сидели на кухне - с Ивонной во главе стола. Между ними происходило что-то вроде светской беседы - как всегда во время еженедельных визитов Ивонны - разговоры об учебе, работе, неловкие паузы... Но что-то стало вдруг не так в их глазах, там затеплился чужой, недружелюбный огонек, и Ивонна в ужасе сползла под стол. Отец и мать смотрели хищно, готовые будто разодрать ее на куски. Ивонна прикрыла лицо ладонями, но страсть до чего хотелось следить за происходящим, и она выглядывала в просветы между пальцами: отец замахивался на нее ладонью, готовясь обрушить удар, но удара не следовало, и он замахивался снова и снова. "Нет, нет, - шептала Ивонна, - мама и папа хорошие..." - и тут ее вынесло куда-то в пустоту, за спиной у отца раскрылся огромный ниспадающий сверху вниз шлейф из таких же отцов - их лица уже плохо различались - скорее, одни силуэты - один замахивался на другого, тот в ужасе пытался увернуться, бился в судорогах как только что сама Ивонна - а затем разрастался и замахивался на другого, ниженаходящегося, и тот покорно съеживался, а потом сам разрастался и грозил уже следующему... Шлейф из  женских фигур был еще более размыт - одна фигура грозила другой указательным пальцем, а жертва стояла на коленях с ладонями, сложенными в тщетной мольбе, а потом распрямлялась и грозила сама... И все это сопровождал немолкнущий стон из тысяч голосов, ни мужских, ни женских - наверное, детских? И все вскрикивали, слезно молили... И разом все смолкло, и стало темно и тихо. И почему-то хорошо и спокойно, будто Ивонне, наконец, удалось стряхнуть с себя  грозное наваждение. Но где же мир? Сплошная тьма. И в этой тьме послышался щелчок выключателя, и Ивонна очутилась на электрическом свету среди великанов - красивый молодой мужчина в четыре, должно быть, человеческих роста стоял среди огромной комнаты, странно знакомой, а еще ближе явилось вдруг лицо молодой девушки. Они улыбались, смеялись, глядя то на Ивонну, то друг на друга. Их незнакомые лица, тем не менее, кого-то напоминали, и тут Ивонна поняла, что это ее детская комната,  сама она - у девушки на руках, а от роду ей ровно неделя. И все стало ясно и окончательно хорошо.

- Ну что ты, не плачь, - обратился к ней Иван, - Все же хорошо с тобой. Я же вижу, что все хорошо.

- Да... Все действительно хорошо...

- Выпей вот воды, - протянул он ей чашку спустя некоторое время.

- Ага, спасибо, - Ивонна осушила чашку и подняла глаза на Ивана. Все было как всегда, только будто подсвечивалось изнутри каким-то светом, - Но ты был неправ. Это не на три часа. Это останется со мной на всю жизнь.

- Хорошо, если так, - пожал плечами Иван.

Прошло еще какое-то время.

- Ваня, Ванечка... А что, ты тоже этим интересовался? Ты сказал, это кажется тебе притягательным...

- Угу, - откликнулся Иван, - Все с тобой ясно. Я же говорил - поможет на три часа...

- Нет-нет, сознавайся, ты сам говорил, это кажется тебе притягательным...

- Уже не кажется.

- Но что, что ты имел в виду? - допытывалась Ивонна.

- Что притягивало, ты спрашиваешь? Но разве это непонятно? Власть.

- Знаешь, я так признательна тебе за этот опыт. И я не знаю, чем благодарить. Я хочу дать тебе возможность испытать эту власть. Поверь, Влад не будет против. Ты классный. И у тебя такой красивый ремень...

- Нет уж, воздержусь, спасибо.

- Как хочешь, - вздохнула Ивонна.

(2017)